Очередной кусочек оффлайн-интервью.

[silent_gluk]

Отсюда: http://www.rusf.ru/abs/int0165.htm#10

Уважаемый Борис Натанович!
       Позвольте Вас поблагодарить за все книги, которые были написаны Вами и вместе с Аркадием Натановичем. Читаю Стругацких со школы, а сейчас мне 29 лет. Удивительно, что, прочитав «Пикник» в 16 лет, перечитав его впоследствии раз 20, и вернувшись к этой книге снова, открываешь в этой повести поистине бесконечную глубину и новые смыслы. Это моя самая любимая книга из всех прочитанных вообще. Также я преклоняюсь перед «Градом обреченным», да и многими другими Вашими произведениями. Огромное Вам спасибо за идеи, миры, характеры героев. И спасибо за то, что Вы нашли столько вдохновения и подарили его людям!!!
       Я совсем недавно узнал про возможность задать Вам лично вопрос. Если позволите, задам. Я, честно говоря, перечитав недавно «Пикник на обочине», как-то особенно сильно слился с описанной реальностью, особенно, конечно, с описанием жизни Рэда, проникся его жизнеощущением, если можно так выразиться. Я даже с трудом могу найти слова, чтобы выразить мое благоговение перед Вашим талантом создания образов героев книг. Я осознал, что Вы почерпнули многое из своей души для воплощения Шухарта на бумаге. (Надеюсь, я не сильно ошибаюсь в этом.) А это значит, без преувеличения, что Вы – очень сильный, волевой, и добрый человек. А вот и вопрос: как Рэдрик мог решиться на – в сущности – убийство подростка? Ради своей мечты, денег? Сложно поверить, что все так получилось.
       СПАСИБО Вам за то, что навсегда Ваши произведения стали для меня точкой опоры в жизни и источником духовного отдыха.
Алексей <burnakov@yandex.ru>
Москва, Россия - 06/10/12 20:29:09 MSK
       Спасибо на добром слове, не могу выразить, как мне было приятно читать Ваше послание.
       Что же касается Рыжего Рэда, то я лишь с большой натяжкой рискнул бы назвать его добрым. Сильный – да. Волевой – безусловно. Но добрый?.. Это человек, для которого мир четко и однозначно делится на своих и чужих. Свои – цель, чужие – средства. Своим – все, чужим – как получится. Для него Артур – посторонний, малоприятный, безусловно чужой человек. Использовать – и выбросить. Какое мне до него дело? Это уж потом, услышав «молитву» мальчишки, сумевшему найти СЛОВА, он проникается сочувствием и даже каким-то уважением к нему. А до того? Плевать. Стервятниково отродье. Сопляк, слабак, красавчик... Не-ет, для Рыжего не существует «добра вообще». Своим – все, чужим – что останется. И только так.

( Читать дальше )