Таинственные «Подробности жизни Никиты Воронцова»
21.05.2024 / № 404 / с. 12–13 / Войцех Кайтох / Наука и фантастика / 1
О Войцехе Кайтохе см.: Борисов В. Исследователь творчества братьев Стругацких // ТрВ-Наука № 403 от 07.05.2024.

В главе «С. Ярославцев, или Краткая история одного псевдонима» из «Комментариев к пройденному» Борис Стругацкий вспоминал:

Все три произведения С. Ярославцева 2 были задуманы и разработаны в исключительно неблагоприятное и тяжелое для АБС время — в интервале 1972–1975 гг., — когда период Уклончивого Поведения Издательств только еще начинался, новые договора не заключались, а те, что были заключены раньше, не исполнялись, перспективы и горизонты решительно затянуло туманом <…> Примерно в то же время (январь 1972 года. — В.К.) мы придумали сюжет про человека, сознание которого крутилось по замкнутому кольцу времени. В этом сюжете изначально было много любопытных позиций: тщетные попытки героя вмешаться в историю… предупредить генералиссимуса насчет войны… Жданова — насчет блокады… ну хотя бы родного отца — насчет ареста! Идея неслучайности, предопределенности, неизбежности истории мучила нас, раздражала и вдохновляла. Сохранилась запись в дневнике, относящаяся к второй половине 1979 года: «Человек, проживший много жизней. Давно понял, что историю изменить нельзя. Сейчас находится в стадии активного альтруизма — спасает отдельных хороших людей. Но ничего в людях не понимает и спасает подонков и ничтожеств…» Ничего подобного напечатать в те времена, разумеется, было нельзя, и тогда АН взял этот сюжет и написал всё, что только и можно было в те времена написать, — историю Никиты Воронцова 3.

Скандал после издания в 1972 году «Гадких лебедей» эмиграционным издательством «Посев» 4, как и общее направление тогдашней культурной политики нарушило дальние планы, реализация которых могла бы существенно изменить место мотива путешествий во времени в общем творчестве АБС 5, в общем-то стоящего далеко не на первом месте в рейтинге важности 6.

Благодаря публикации в последнее время корреспонденции и рабочих дневников АБС мы можем уточнить информацию Бориса Стругацкого.

В письме брату от 27 августа 1978 года Аркадий среди прочего пишет:

Мои планы. Сейчас, освободившись от мюзикла 7 и от хлопот по квартирным делам, хочу попытаться прикинуть сюжет «второй жизни» 8.

Однако или из этого ничего не вышло, или пока была разработана лишь общая схема событий, которую братья только намеревались превратить в полноправное, написанное вместе повествование, о чем свидетельствует следующий фрагмент письма Бориса от 17 сентября 1978 года:

Нет, брат. Халтурщиков из нас не выйдет. Писать надо серьезно, обстоятельно и в полную силу. Вот съездишь в эту вшивую загранку, давай сядем и сделаем что-нибудь. Хотя бы начнем. «Вторую жизнь» хочешь? Давай «Вторую». Не возр. Я, правда, не представляю себе пока, как из этого может получиться повесть: рассказ вижу отчетливо, а повесть — никак пока не получается. Но это дело наживное — обговорим. Работать будем, если хочешь, у тебя 9.

До совместной работы над рассказом дело так и не доходит (Стругацкие писали в это время, между прочим, «Жука в муравейнике»), но и отказываться от этого рассказа они еще не собирались, поскольку в «Рабочем дневнике АБС» после 3 мая 1979 года была сделана запись (процитированная Борисом в приведенном выше фрагменте «Комментариев»), свидетельствующая о дальнейшей мысленной работе над произведением: «Человек, проживший много жизней. Давно понял, что историю изменить нельзя…» 10

Однако почти год ситуация не меняется, и — как мне кажется — Борис (впрочем, не только по поводу интересующего меня рассказа) теряет терпение. В письме от 29 июля 1980 года он сетует:

Надо что-то предпринимать, тем более, что, по моим же архивным же подсчетам (же), вир хабен 10 (десять!) задуманных сюжетов, в том числе три очень подробно разработанных 11.

На зафиксированном в это время в «Рабочем дневнике АБС» 12 списке сюжетных замыслов кроме «Человека, прожившего много жизней» находятся также «Хромая судьба» и «Пять капель эликсира», действительно изданных позже.

Братья так и не пришли к согласию относительно интересующего меня произведения. Аркадий в конце концов написал его сам и под псевдонимом С. Ярославцев отдал в печать в журнал «Знание — сила», где — скорее всего, через некоторое время — он и был опубликован летом 1984 года 13.

Время работы над «Подробностями…» заняло несколько больше времени, чем писал об этом Б. Стругацкий в «Комментариях…», но мы смело можем утверждать, что это произведение было написано в трудных условиях. Хотя политическая ситуация для писателей в начале восьмой декады XX века была уже не такой пагубной, как в 1972–1975 годах, однако их неприятности закончились лишь с развернутой Горбачёвым перестройкой, а до того к Стругацким относились с недоверием. Свидетельствуют об этом и многочисленные цензорские вмешательства в издание «Подробностей…» 1984 года, которые не только значительно смягчили высказывания рассказа, но местами просто нарушили логику событий:

Когда «Подробности жизни Никиты Воронцова» появились в журнале (1984 год), поначалу я вообще ничего не понял, — писал Владимир Борисов. — Два старых приятеля, писатель Алексей Т. и следователь Варахасий Щ., вели себя совершенно неприлично. Встретившись на холостяцком междусобойчике, долго беседовали по душам, посреди ночи вдруг принимались петь… 14

Таким был, например, результат механического удаления в процессе редактирования всех мотивов, связанных с алкоголем. Но ведь не только эти мотивы удалили. В значительной мере исчез образный стиль реального разговора, разные мелочи, которые могли «покушаться на доброе имя советских писателей», свободное в бытовом отношении «называние вещей своими именами» и т. д., и т. п., — а всё это, как увидим дальше, имело свой стилистический смысл, важный для звучания произведения в целом. «Подробности…» практически были разрушены…

Непонятное для Борисова объяснилось несколькими годами позже:

И только публикация в сборнике «Поселок на краю Галактики» 15 (1990-й год) развеяла все недоумения. В первом варианте напрочь отсутствовали слова «…и выставлены были две бутылки пшеничной с обещанием, что ежели не хватит, то еще кое-что найдется…» (с. 236) 16, равно как и все упоминания о том, как эти две бутылки пустели… Действительно, почему бы «после шестой» двум благородным донам и не спеть?17.

* * *

Однако и после того, как последствия редакторского вмешательства были устранены, остались некоторые интерпретационные сомнения, касающиеся «Подробностей…». Произведение рассматривалось как стандартный пример негативной деятельности цензуры (Светлана Бондаренко, Вадим Казаков 18, Владимир Борисов), или анализировалась исключительно трагическая экзистенциальная ситуация, характеризующаяся среди прочего отсутствием свободы (Ш. Манохин 19, Сергей Переслегин 20 и В. Борисов 21). Некий представитель психиатрии на примере Воронцова рассматривает особую форму шизофрении 22. Единственная попытка литературоведческого анализа, Сергея Харина, вращается вокруг концепции «замкнутого хронотопа» 23. В этой ситуации обратили мое внимание также короткие оценки, которые высказывали по теме интересующего меня рассказа Ант Скаландис, т. е. Антон Молчанов («Вещь сильная, мрачная, многослойная. Впечатляющая вещь» 24) и анонимные сетевые комментаторы, которые дискутировали о рассказе по адресу otzovik.com/review_2290145.html: «Ни на что не похожий маленький шедевр»; «Что-то совершенно особое, невиданное, необычное, пронзительное и настроенческое»; «Страшно и мрачно. Трудно не признать наивысшим творческим достижением вещь, которая с помощью минимальных художественных средств и одной фантастической посылки (недосказанной) оставляет такой след в читателе». То есть они подчеркивали, что рассказ им очень понравился, потряс их, но из этих отзывов можно сделать вывод, что они не понимают до конца, как его читать.

Я сказал бы, что это были свидетельства хотя бы частичного незнания жанровой условности, в которой были написаны «Подробности…», потому что именно эта условность всегда является ключом к правильному, адекватному прочтению. Для них этот рассказ не был научно-фантастической историей о путешествиях во времени, не был сказкой, но не был и реалистической прозой… он хорош, но неизвестно, чем…

Я подумал тогда: может быть, именно изучение жанровых черт «Подробностей жизни Никиты Воронцова» позволит объяснить суть этого произведения, разрешить загадку этого послания.

* * *

Произведение построено по принципу шкатулки. Начинается оно с описания встречи двух друзей — писателя и следователя прокуратуры, которые отправили свои семьи на каникулы и весело отмечают это событие:

Они сошлись на кухне в уютной трехкомнатной квартире в Безбожном переулке, и раскрыты были консервы (что-то экзотическое в томате и масле), и парила отварная картошка, и тонкими лепестками нарезана была салями финского происхождения, и выставлены были две бутылки «Пшеничной» с обещанием, что ежели не хватит, то еще кое-что найдется… Что еще надо старым приятелям? Так это в жилу иногда приходится — загнать жен с детишками на лазурные берега, а самим слегка понежиться в асфальтово-крупноблочном раю 25.

Присутствующий в описании полисиндетон 26, фигура слова в высшей степени риторическая, обращая на себя внимание, иронически наделяет важностью совершенно несущественное дело, тем словно бы представляя это описание сообщением о событии, которое само по себе не очень важное, но приобретает черты общности и схематичности; имеет — как бы — обобщенный характер, так как множество «мужских» встреч могло бы так выглядеть.

И хотя описание далее становится более детальным, тон его по-прежнему остается ироническим, а пьянеющие господа рассказывают анекдоты — то о хулиганах, то о хлопотах с «чиновниками от литературы». «Подробности…» становятся как бы бытовой сценкой, во всяком случае, именно в этом направлении первоначально подталкивается читатель.

Правда, в разговоре мелькают и более серьезные темы: о чудовищности XX века, об омерзительности культа силы, но демонстрация юмористического остроумия писателя задерживает появление серьезного повествования, и лишь когда читателю на самом деле становится интересно, зачем всё это, пение украинской песни, в которой речь идет о годах, которые уходят «як мосты, по якым нам бильше не ступаты», хотя и не сразу, но все-таки напоминает следователю некую таинственную историю, которой он поделится с другом, и в этой истории и будет скрыто наиважнейшее для рассказа содержание.

Рассказ в рассказе, настоящая история, поведанная (часто от первого лица) после представленного формального или полуформального вступления от третьего лица, составляющим ее рамки, — это схема, напоминающая мне «жуткие рассказы» XIX века. Например, так начинается произведение Алексея К. Толстого:

В 1815 году в Вене собрался цвет европейской образованности, дипломатических дарований, всего того, что блистало в тогдашнем обществе. Но вот — Конгресс окончился. <…>

Как это бывает к концу шумного бала, от общества, в свое время столь многолюдного, остался теперь небольшой кружок лиц, которые, все не утратив вкуса к развлечениям и очарованные прелестью австрийских дам, еще не торопились домой и откладывали свой отъезд.<…>

Однажды вечером, когда каждый из нас успел что-то рассказать и мы находились в том несколько возбужденном состоянии, которое обычно еще усиливают сумерки и тишина, маркиз д’Юрфе, старик эмигрант, пользовавшийся всеобщей любовью за свою чисто юношескую веселость и ту особую остроту, которую придавал рассказам о былых своих любовных удачах, воспользовался минутой безмолвия и сказал:

— <…> Что до меня, господа, то мне известно лишь одно подобное приключение, но оно так странно и в то же время так страшно и так достоверно, что одно могло бы повергнуть в ужас людей даже самого скептического склада ума. К моему несчастию, я был и свидетелем и участником этого события, и хотя вообще не люблю о нем вспоминать, но сегодня готов был бы рассказать о случившемся со мною — если только дамы ничего не будут иметь против 27.

Рассказ заканчивается возвращением к начальной ситуации.

Такое решение делает рассказ о духах, упырях, необъясненных явлениях более правдоподобным. Так как в этом случае мы имеем дело с ситуацией, где события излагает очевидец. Поэтому часто использовались романные формы, которые выдавались за рассказ свидетеля или даже за документы. Это традиция еще со времен эпохи Просвещения: первые романы XVIII века (Даниэля Дефо, Джонатана Свифта, Игнатия Красицкого и т. д.) довольно часто сопровождались выдуманными издательскими предисловиями, в которых содержимое представлялось как перепечатки мемуаров, хроник etc., или же без предисловий были стилизованы под бытовую прозу в виде переписки или дневников. В дореволюционной русской литературе XX века даже можно найти пример аналогично выстроенного рассказа, в котором встречаются двое знакомых и во время этой встречи один из них — старый прокурор — начинает рассказывать необыкновенную историю о психических муках обреченного на смерть преступника, и эта история является основным содержанием произведения. Не исключено, что «Сказка старого прокурора» Михаила Арцыбашева может представлять для «Подробностей…» непосредственную литературную традицию.

«Подробности жизни Никиты Воронцова» объединяют традицию «шкатулки» со старательной заботливостью о правдоподобии описываемой таинственной истории, ибо — рассказывая — прокурор излагает или зачитывает показания и даже дает коллеге прочитать короткий «Дневник» Никиты. Но и это, делающее правдоподобным фантастическое содержание представление письменной или иллюстративной документации, также обращается к давней традиции «рассказа ужасов». Достаточно вспомнить о «Рассказах старого антиквара» Монтегю Родса Джеймса, не говоря уже о том, что один из старых русских фантастических романов — «4338 год. Петербургские письма» Владимира Одоевского буквально состоит именно из писем, т. е. из практических документов.

Описываемая композиционная рамка и представление «документа» — не единственные «заимствования» из традиции необыкновенных рассказов, которые мы встречаем в рассматриваемом произведении С. Ярославцева (Аркадия Стругацкого). Очередное — это намекающий, постепенный способ ознакомления читателя с тайной Воронцова. Ибо обычно (по крайней мере, часто) было так, что герой «жуткого» произведения медленно приближался к грозному феномену (или только к пониманию его существования), а до того бывал неоднократно предупрежден, — автор задерживал момент сопоставления, чтобы как можно сильнее заинтересовать читателя 28, а позже как бы дополнительно делал всю историю неоднозначной, чтобы эффект обеспокоенности читателя, ощущение неуверенности продолжились и после чтения. Так что я попробую и далее рассматривать «Подробности…» как необыкновенный рассказ, тем более, что это дает возможность по-разному интерпретировать содержание.

* * *

Разберем вопрос имеющихся в тексте сигналов, предупреждающих разрешение загадки.

Когда писатель уже убедился в том, что врученный ему для прочтения «Дневник Никиты Воронцова» — настоящий и не плод деятельности сумасшедшего, — он отмечает: «Ты меня поразил» (с. 245). Минутой раньше по определению являющийся оплотом точности, правдивости и здравого рассудка прокурор подчеркнул: «Я не литератор, а следователь прокуратуры, и я не люблю в жизни неразрешимых задачек» (там же). Потом он рассказывает, как «Дневник» попал в его руки и как он начал проводить по делу Воронцова сначала формальное, а затем частное следствие, и замечает: «Было, было у меня такое ощущение, словно бы открывается дельце это в такую бездну, куда еще ни один человеческий глаз не заглядывал» (с. 249), и чуть позже: «Чуял, чуял я, что за загадочкой этой кроется что-то грандиозное, чуть ли не глобальное» (с. 252). В этот момент читатель получает информацию, что сфера, к которой приближаются герои, весьма таинственна, а может быть, и потенциально опасна.

Череда очередных, беспокоящих и анонсирующих «Бог знает что» предупреждений наступает, когда прокурор представляет писателю собранные им свидетельства очевидцев: они давали показания о словах и поведении Воронцова, из которых вытекало, что он знал будущее, что еще подростком отличался совсем взрослой сексуальностью и жестокостью 29, характерной для солдат, имеющих боевой опыт, а также, что он вызывал противоречивые и необъяснимые чувства: «И глаза у него были в тот момент необыкновенные — грустные и какие-то сияющие, я таких ни у кого еще не видела» (с. 257), «Ведь боялась я его, товарищ следователь! Как чумы боялась» (с. 255), «У него глаз нехороший, зловещий» (с. 260).

Эти сигналы недвусмысленно демонстрируют непонятность и угрозу загадки, и в этот момент у читателя может возникнуть ощущение, что реальность, представленная в произведении, распадется на рациональную и иррациональную, исчезнет в ней «имманентная предметная последовательность» 30, появится онтологическое противоречие, или — говоря словами Станислава Лема — «ужасная дыра, из которой вынырнуло привидение» 31, причем этим иррациональным чудовищем мог бы оказаться сам Воронцов — человек, который проживает свою жизнь бесконечное количество раз, а может быть, тот факт, что существует сила, способная вызвать к жизни такой феномен.

Но, поскольку «Подробности жизни Никиты Воронцова» не окажутся рассказом ужасов, такая возможность сойдет на нет, когда в очередной главке «Дискуссия» прокурор примется объяснять то, что обнаружил; может быть, туманно, но рационально:

Да, Никита Воронцов действительно был путешественником во времени, только не по своей воле и в весьма ограниченных пределах. И выглядело это следующим образом. Воронцов благополучно доживает до вечера 8 июня семьдесят седьмого года. В 23 часа 15 минут по московскому времени некая сила останавливает его сердце, а сознание мгновенно переносит на сорок лет назад, в ночь на 7 января тридцать седьмого года, где оно внедряется в мозг Воронцова-подростка, причем внедряется со всем опытом, со всей информацией, накопленными за прожитые сорок лет, напрочь вытесняя, между прочим, всё, что знал и помнил Воронцов-подросток до этой ночи. Далее, Воронцов снова благополучно доживает до вечера 8 июня семьдесят седьмого года, и снова та же самая неведомая сила убивает его тело и переносит его сознание, обогащенное, кстати, опытом и информацией новых сорока лет… и так далее, и так далее (с. 265).

Далее он также рассуждает вполне толково, и даже по-марксистски:

Нет смысла задаваться вопросом <…>, как и почему всё это с Воронцовым происходило и почему именно с Воронцовым. Наука эти высоты еще не превзошла и превзойдет, надо думать, не в ближайшие дни. Ибо речь здесь идет о природе времени <…> Пустое это дело — пытаться представить себе, как соотносились бесчисленные реальности Никиты Воронцова с нашей единственной реальностью. Мы имеем здесь дело, вне всякого сомнения, с высшими, нам еще неведомыми проявлениями диалектики природы, человеческий мозг к ним пока не приспособлен <…> Надлежит просто принять как данность: Никите Воронцову выпало много раз проходить мостами, «по якым нам бильше не ступаты…» (с. 266).

То есть в целом теперь получается, что хотя сущность загадки и неизвестна, но она находится в границах материалистической «диалектики природы», и в любом случае о ней можно говорить языком марксистской философии, и указывает на это не шуткующий когда-то писатель, а заслуживающий доверия прокурор. Но и особенного страха эта загадка не вызывает. Впечатление принадлежности загадки Воронцова к традициям science fiction усиливает представленное писателем «Интервью, данное скитальцем по времени Н. Воронцовым писателю и журналисту Алексею Т.», который, может быть, потому так определил и героя интервью, и свою профессию, чтобы вызвать аллюзию к «Машине времени» Г. Дж. Уэллса, в которой с главным героем, именуемым «Путешественником по Времени», среди прочих беседовал и Журналист, который хотел взять у него интервью.

В этот момент наличие в «Подробностях…» элементов структуры ghost stories становится лишь риторическим приемом, который позволил Стругацкому / Ярославцеву соответствующим образом разместить фабулу в рамках некой жанровой структуры и выгодно литературно обработать научно-фантастический замысел, а жанровая структура рассказа выглядит примерно так (перечисляю поочередно отдельно поименованные главки произведения и приписываю им жанр, аллюзию к которому — или к которым — каждая представляет):

1. Холостяцкий междусобойчик (бытовая сценка и одновременно рама «жуткого рассказа»);

2. Дневник Никиты Воронцова (документ, представленный в рамках соответствующего необыкновенного рассказа);

3. Умертвие на проспекте Грановского (вступительный рассказ о следствии, еще не имеющий черт необыкновенного рассказа);

4. Биография Никиты Сергеевича Воронцова (как выше);

5. Подробности о Никите Воронцове (типичный необыкновенный рассказ с постепенным усилением напряжения и т. д.);

6. Дискуссия вместе с Интервью… (решение загадки, внушающее жанровую принадлежность целого к SF);

7. Последние абзацы — окончательное возвращение к начальной ситуации, скрепление композиционной пряжки.

Следует еще добавить, что между частями, а иногда и в ходе них, часто наступал возврат к простому описанию дружеской «попойки», имеющий среди прочих и ретардационные функции.

Целое наверняка вызывало большой интерес читателей и ощущение изрядной дезориентации, так как следует помнить, что лишь немногочисленные советские читатели знали жанр «необыкновенных рассказов» и вообще не привыкли к литературным коктейлям: нацеленная на главенствующую роль соцреализма советская культурная политика не только не поддерживала нерациональную, ненаучную фантастику, но и с большим сопротивлением соглашалась на какое-либо смешение литературных жанров.

Однако, неужели разгадка произведения действительно так проста?

Я лично сомневаюсь в этом…

* * *

Я думаю, что в истории Никиты Воронцова можно найти еще один интерпретационный след. Как известно, писатель и прокурор пируют в квартире последнего, в Безбожном переулке. Действительно, была во времена СССР такая улица в Москве 32, которая после 1992 года вернулась к дореволюционному названию: Протопоповский переулок. А в 1924–1941 годах размещалась там среди прочих редакция журнала «Безбожник». Но почему Стругацкий выбрал именно ее? Мне кажется, что это атеистическое название контрастирует с одним фрагментом «Дневника Никиты Воронцова», в котором 21 августа 1941 года герой жалуется: «Да помилуй же меня хоть на этот раз! Что за охота тебе так со мной играться!» (с. 244). Как видим, Никита не хочет вновь возвращаться к своим военным переживаниям, и обращается к единственной силе, которая могла бы освободить его от проклятия. И в конце произведения «известный в Отделе культуры ЦК [КПСС]» (с. 235) писатель бурчит под нос: «По мне так лучше к чертям в ад, чем обратно…» (с. 270), так что по крайней мере не афиширует свой атеизм.

Религиозный мотив в «Подробностях жизни Никиты Воронцова»??? Если признать его существование, то следовало бы одновременно признать, что он глубоко законспирирован, и не было бы в этом ничего странного, поскольку СССР в 1980-е годы всё еще вел «борьбу с религией» (правда, давно уже идеологически-пропагандистскую, а не вооруженную, как в начале своего существования), поэтому никто бы рассказ, «пропагандирующий религиозные предрассудки», не допустил до публикации. Тем не менее перспектива признания в том, что «Подробности…» намекают на Бога, довольно соблазнительна, так как, во-первых, Его присутствие позволило бы убедительно объяснить переживания Воронцова, во-вторых, Стругацкий таким способом громко напомнил бы уверенным в себе невеждам, что «есть вещи на этой земле, о которых и не снилось вашим философам», а в-третьих, окончательно перечеркнуло бы возможность прочтения произведения в качестве ужастика, поскольку существование Бога хоть и является, конечно, необъяснимым, но люди скорее радуются такой возможности, нежели опасаются.

В этих обстоятельствах последнее предложение, главная мысль произведения заставляет еще раз задуматься над окончательным его смыслом и значением. Посмотрим еще раз на судьбу Воронцова. Кто бы не хотел, сохранив сознание взрослого человека, вернуться в детские годы и еще раз повторить свою жизнь 33. Наверное, почти каждый — особенно если учесть то, что из прошлых лет мы помним обычно лишь хорошее, вытесняя плохие переживания из своего сознания. А здесь и Воронцов, и один из главных героев произведения думают о таком «путешествии» как о наихудшей пытке. Так может быть, не много хорошего в такой жизни, которая выпадает раз за разом, и которую вновь и вновь приходится переживать Воронцову (а ведь это была типичная жизнь советского гражданина тех лет), а «Подробности жизни Никиты Воронцова», рассматриваемые в целом, являются рассказом о Божьем добром чуде, которое безнадежно испорчено человеком 34, поскольку попадает в устроенные людьми для людей время, место и действительность столь страшные, что и чудо смогли погубить?

Может быть, тем самым Аркадий Стругацкий прежде всего хотел поведать эту грустную правду о своих временах своему читателю?

Перевел с польского Владимир Борисов

1 О Войцехе Кайтохе см.: Борисов В. Исследователь творчества братьев Стругацких // ТрВ-Наука № 403 от 07.05.2024. trv-science.ru/2024/05/issledovatel-tvorchestva-bratev-strugaczkih/

2 Аркадий Стругацкий издал под этим псевдонимом также «Экспедицию в преисподнюю» (1974 — ч. 1 и 2; 1984 — ч. 3) и «Дьявол среди людей» (1993).

3 Цит.: Стругацкий Б. Комментарии к пройденному. С. Ярославцев, или Краткая история одного псевдонима // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. в 11 т. Т. 10: С. Витицкий, С. Ярославцев / Ред. С. Бондаренко, Л. Филиппов. — Донецк: Сталкер; СПб.: Terra Fantastica, 2001. — С. 743–746.

4 См. Кайтох В. Братья Стругацкие: Очерк творчества // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. в 11 т. Т. 12, доп. / Ред. С. Бондаренко, В. Дьяконов. — Донецк: Сталкер, 2003. — С. 548–549.

5 Общепринятое сокращение от «Аркадий и Борис Стругацкие», которое я также буду использовать.

6 Произведения АБС с подобными мотивами можно пересчитать по пальцам. Например, утопия «Полдень, XXII век» (1962) содержала пару идей такого типа. Герой «Попытки к бегству» (1962) чудесным образом перенесся в будущее. В 1963 году А. Стругацкий выполнил литературную редакцию повести «В дебрях времени. Палеонтологическая фантазия» Германа Чижевского. Однако следует подчеркнуть, что окончание завершенного в 1975 году (издан в 1989-м) романа Стругацких «Град обреченный» содержало намек, что жизнь главного героя после его смерти может начаться «с начала», повторно.

7 В это время продолжалась работа над сценарием фильма «Чародеи» (1982) реж. Константина Бромберга.

8 Письмо Аркадия брату, 27 августа 1978, М. — Л. // Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники. 1978–1984 гг. / Сост.: С. Бондаренко, В. Курильский. — Волгоград: ПринТерра-Дизайн, 2012. — С. 86. «Подробности жизни Никиты Воронцова» в этих материалах имеют название или «Вторая жизнь», или «Человек, проживший много жизней».

9 Письмо Бориса брату, 17 сентября 1978, Л. — М. // Стругацкие. Материалы к исследованию… — С. 93–94.

10 Рабочий дневник АБС [Запись между встречами] // Стругацкие. Материалы к исследованию… — С. 142.

11 Письмо Бориса брату, 29 июля 1980, Л. — М. // Стругацкие. Материалы к исследованию… — С. 240–241 (нем. wir haben — «у нас есть»).

12 Рабочий дневник АБС [Запись между встречами] // Стругацкие. Материалы к исследованию… — С. 242–243.

13 Ярославцев С. Подробности жизни Никиты Воронцова // Знание — сила (М.). — 1984. — № 6. — С. 46–48; № 7. — С. 46–49.

14 Борисов В. Три всплеска, — прислано мне автором.

15 Поселок на краю Галактики / Сост. О. Ольгин. — М.: Наука, 1989.

16 Цит.: Ярославцев С. Подробности жизни Никиты Воронцова // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. в 11. т. Т. 10. — С. 233–270. В оригинале цитируется польский перевод: Strugacki A., Strugacki B. Szczegóły życia Nikity Woroncowa / Tłum. E. Skórska // Nowa Fantastyka. — 2003. — Nr. 2. — S. 3–16. Автор статьи также замечает: Как видим, редакция «Новой Фантастики» решила, что псевдоним С. Ярославцев касается обоих братьев. Но я полагаю — по большинству изданий и российских источников, — что автором следует считать только Аркадия, хотя Борис, конечно же, принимал участие в обсуждении замысла.

17 Борисов В., там же.

18 Казаков В. После пятой рюмки кофе: О некоторых последствиях редактирования повестей братьев Стругацких // Галактические новости (Владимир). — 1993. — № 1. — С. 2–3.

19 «Это трагическая история человека, сознание которого обречено скользить по кругу внутри сорока лет его совсем не легкой жизни, вновь и вновь возвращаясь назад, в юность, а потом проходя практически один и тот же путь до момента очередного провала в прошлое. Такого и врагу не пожелаешь. Обычная тюрьма покажется раем в сравнении с вечным заключением сознания в острог внутренний». Цит.: Манохин Ш. (т. е. Михаил Шавшин). Комментарии к комментариям, или кое-что о Вертикальном Прогрессе. Глава 9. «Спонтанный рефлекс» // Аркадий и Борис Стругацкие. Официальный сайт, rusf.ru/abs/rec/manokh09.htm [дата доступа: 15.05.2016].

20 Переслегин С. Репетиция оркестра. Предисловие к десятому тому Собрания («Подробности жизни Никиты Воронцова», «Дьявол среди людей», «Двадцать седьмая теорема этики») // Аркадий и Борис Стругацкие. Официальный сайт, rusf.ru/abs/rec/peresl11.htm [дата доступа: 15.05.2016].

21 «Беда моя в том, что я не в состоянии точно описать все те чувства, которые возникают в пораненной душе при восприятии истории с Никитой Воронцовым. Вспоминаются юношеские ощущения, когда я всерьез задумывался о бесконечности Вселенной, когда еще смотреть в ночное небо было притягательно и страшно. Со временем все эти ощущения уходят <…> Не сразу, ох, не сразу дошел до меня смысл слов писателя Алексея Т.: „Знаешь, по мне так лучше к чертям в ад, чем обратно…”» (с. 16). Борисов В., там же.

22 Никонов Ю. В. О квантовой психопатологии // МЦЭИ. Международный центр эвереттических исследований, everettica.org/article.php3?ind=226 [дата доступа: 15.05.2016].

23 «Сжимание спирали времени в кольцо может дать интересные результаты, но в большинстве своем это воспринимается как ход, присущий фантастическим или мистическим произведениям. Как раз к ним и относится рассказ Аркадия Стругацкого <…> на примере которого можно говорить об изображении замкнутого времени в литературе». Цит.: Харин С. Томский доклад // MHAITH, mhaith.livejournal.com/13755.html [дата доступа: 15.05.2016; текст реферата под полным названием «Замкнутый хронотоп (к рассказу Стругацких “Подробности жизни Никиты Воронцова”)», представленного на XIII Всероссийской конференции молодых ученых «Актуальные проблемы лингвистики и литературоведения», организованной в Научно-исследовательском Томском государственном университете 6–7 апреля 2012 года]. Кроме того, о субъективном понимании времени писал в контексте «Подробностей…» Леонид Володарский — см.: В свободном падении //
«Мне так кажется», 23.01.2012, lvolodarsky.ru/v-svobodnom-padenii.html [дата доступа: 15.05.2016].

24 Цит.: Скаландис Ант. Братья Стругацкие. — М.: АСТ, 2008. — С. 567.

25 Цит.: Ярославцев С. Подробности жизни Никиты Воронцова // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. в 11. т. Т. 10. — С. 233–270, здесь 233. Польский перевод не отражает стилистики оригинала: „W ten oto sposób doszło do spotkania w kuchni przytulnego trzypokojowego mieszkania w Zaułku Bezbożnym. Otworzone zostały konserwy (coś egzotycznego w pomidorach i oleju), parowały ugotowane kartofle, leżało pokrojone na cienkie plasterki fińskie salami, stały dwie butelki „Pszenicznej” z zapewnieniem, że jak nie starczy to jeszcze się coś niecoś znajdzie… Czegóż więcej potrzeba starym przyjaciołom? Tak to się czasami dzieje — zagania się żonę z dziećmi na lazurowe wybrzeża, a samemu można odrobinę wypocząć w asfaltowo-blokowym raju” (S. 3).

26 «Часто для выразительного определения какого-либо действия или состояния понятия группируются; хорошо, если при этом их значения усиливаются. Тогда мы говорим о нагромождении (мультипликации). Понятия можно выстраивать в ряд, опуская союзы или поступая наоборот. В первом случае имеем стилистическую фигуру, которая называется асиндетон, во втором — полисиндетон». Цит.: Lichański J. Z. Co to jest retoryka? — Kraków: Polska Akademia Nauk — Oddział w Krakowie, 1996. — S. 44.

27 Цит.: Толстой А. Семья вурдалака. Неизданный отрывок из записок неизвестного / Пер. с франц. А. В. Фёдорова // Толстой А. К. Собр. соч. Т. 3. Художественная проза. Статьи. — М.: Худ. лит-ра, 1964. — С. 69–70.

28 Примеров этого множество, а эффект давно уже заметили исследователи. Неслучайно известная польская монография жанра, написанная Мареком Выдмухом, называется «Игра со страхом. Фантастика ужасов» (Warszawa: Czytelnik, 1975).

29 «Это было вероятно жестоко, умело и, я бы сказал, по-деловому. То есть он дрался не так, как обыкновенно дерутся мальчишки <…> Он как бы работал» (с. 261).

30 Термин Артура Хутникевича. См. также: Lichański J. Z., Kajtoch W., Trocha B. Literatura i kultura popularna. Metody: propozycje i dyskusje. — Wrocław: Pracownia Literatury i Kultury Popularnei oraz Nowych Mediów, 2015. — S. 50–52.

31 Цит.: Лем С. Фантастика и футурология: В 2 кн. Кн. 1 / Пер. с пол. С. Н. Макарцева под ред. В. И. Борисова. — М.: АСТ; Ермак, 2004. — С. 109. Сравни также: Caillois R. Od baśni do science fiction / Tłum. J. Lisowski // Caillois R. Odpowiedzialność i styl. Eseje. — Warszawa, 1967. — S. 29–65.

32 Протопоповский переулок // «Твоя Москва», yourmoscow.ru/city/street/protopopovskiy_pereulok [дата доступа: 16.05.2016].

33 Как — вспоминая фаустовскую традицию — пишет С. Переслегин (цит. соч.), это «возможность, за которую не жалко заложить дьяволу душу».

34 «Подробности…» возникли примерно в тот же период, что и «Жук в муравейнике», «Хромая судьба», «Пять ложек эликсира» и другие произведения, о которых я когда-то писал, что «действительность, представленная в них, тестируется неожиданно введенной в нее каплей необычности символического <…> характера и неопределенной формы» (Кайтох, цит. соч., с. 583). Фантастический элемент в некоторой степени тестировал действительность; человечество, столкнувшись с ним, проявляло свои черты. Можно сказать, что к «писательским экспериментам», которые они с братом проводили над человечеством, Аркадий добавил еще одну возможность.

Отсюда: https://www.trv-science.ru/2024/05/tainstvennye-podrobnosti-zhizni-nikity-voronczova/

МИРЫ СТРУГАЦКИХ.ПОЛДЕНЬ, XXII ВЕК.

СОЦИОСОФТ.ТВ

Отсюда: https://youtu.be/Pztzy02K0q8?si=5vxiiBl-GwlpjONw

(Да здравствует) старый добрый социал-утопизм

О том, как научная фантастика братьев Стругацких прошла путь от утопии до антиутопии

Практически в самом начале романа "Отель У погибшего альпиниста" (1970) русских писателей-фантастов Аркадия и Бориса Стругацких владелец заведения Алек Сневар делится со своим постояльцем-инспектором полиции Петером Глебски идеей о том, что неизвестному всегда лучше оставаться неразгаданным:

Вам не приходилось, господин Глебски, замечать, насколько неизвестное интереснее познанного? Неизвестное будоражит мысль, заставляет кровь быстрее бежать по жилам, рождает удивительные фантазии, обещает, манит. Неизвестное подобно мерцающему огоньку в черной бездне ночи.

Странно, что подобная идея появляется в начале произведения, которое выглядит как герметичный детективный роман — жанр, который подразумевает разрешение всех сюжетных загадок. Вскоре после прибытия Глебски дорога к отелю оказывается заблокированной из-за метели. Как раз в это же время другого постояльца, скандинава Олафа Андварафорса, находят в своем номере мертвым со свернутой шеей. Окно в его комнате оказывается открытым, а дверь — запертой изнутри. Все постояльцы отеля попадают под подозрение: Симон Симонэ, нервозный физик, увлекающийся игрой в бильярд; Хинкус, «ходатай по делам несовершеннолетних», находящийся на отдыхе по болезни; известный иллюзионист по имени Дю Барнстокр и его андрогинный(я) воспитанник(ца) Брюн («единственное дитя моего дорогого покойного брата»); деспотичный, страдающий от пристрастия к алкоголю Альберт Мозес и его убойная красотка-жена. Еще есть Сневар и его служанка Кайса; сенбернар по имеет Лель; и Луарвик Л. Луарвик — таинственный однорукий незнакомец, попавший в снежную бурю и появляющийся на пороге отеля в полуживом состоянии. С такой необычной компанией Вы ожидаете от книги множество ложных версий произошедшего, пока не откроется простое, а-ля «у-всех-под-носом» решение.

Однако, вместо этого «Отель “У погибшего альпиниста”» не оправдывает догадок ни героя-детектива, ни читателей. Для Стругацких это отхождение от жанровых канонов было отчасти невольным: в своих мемуарах Комментарии к пройденному (1999) Борис Стругацкий пишет о том, что они с братом хотели написать хорошо продающийся детективный роман в духе Эрла Стэнли Гарднера или Джона Ле Каре. Однако, они не смогли не поддаться своим желанию провести мыслительный эксперимент и вместо блестящей разгадки случившегося представили еще более сложную загадку.

Переизданный в марте «Отель “У погибшего альпиниста”» в новом квалифицированном переводе от Джоша Биллингза пополнил ряды других недавно опубликованных произведений Стругацких, сделавших их фантастический мир доступным для англоязычной аудитории. Аналогичный межжанровый литературный эксперимент "За миллиард лет до конца света" (1974) в переводе Антонины В. Буи был опубликован в прошлом году. На так давно еще два других романа были выпущены новым тиражом: "Пикник на обочине" (1972), история о первом контакте с внеземным разумом, послужившая основой сюжета фильма Андрея Тарковского «Сталкер» (1979); и "Трудно быть богом", роман об инопланетной цивилизации на уровне развития Средних веков. Вместе с высоко оцененной экранизацией второго романа (реж. Алексей Герман) это — похоже, небольшой расцвет творчества Стругацких.

Тем не менее, эти несколько произведений — лишь малая толика их литературного наследия. С начала своей писательской карьеры в 1950-х гг. братья опубликовали по меньшей мере 26 романов, не считая рассказов, пьес и нескольких работ, написанных не в тандеме. По результатам опроса 1967 года четыре из десяти лучших советских книг в жанре научной фантастики принадлежат Стругацким, включая «Трудно быть богом», занявшего в опросе первое место, и "Понедельник начинается в субботу" (1965), оказавшегося на втором. На родине на протяжении минимум 30 лет братья являлись самыми популярными писателями-фантастами, а во всем мире — самыми влиятельными.

Однако, их популярность не обошлась без политического подтекста: позже Стругацких объявят диссидентами — коварной «пятой колонной» советского режима. В некрологе, посвященном памяти скончавшегося в 2012 году Бориса Стругацкого (Аркадий Стругацкий умер в 1991), газета New York Times назвала его «плодовитым писателем, который обратился к жанру научной фантастики как к единственному способу обличить недостатки советского образа жизни, немыслимому в других литературных формах». Это по большей части правда — их творчество со временем приобрело критический и подрывной характер. Однако, в начале своей литературной карьеры Стругацкие были лучшими социалистами-утопистами на литературной арене.

Если Стругацким и был присущ оптимизм, то он возник не из их юношеского жизненного опыта: Аркадий, старший из двух братьев, родился в 1925 году в грузинском приморском городе Батуми, а в двухмесячном возрасте переехал с родителями в Ленинград. Во время блокады 1942 года он покинул город вместе с отцом Натаном, работавшим искусствоведом и по совместительству редактором газеты. По пути в Вологду поезд подвергся бомбежке — все за исключением 17-летнего Аркадия погибли.

До окончания войны он работал на молокоприемном пункте на окраинах Оренбурга. Затем Аркадий был призван в армию и прошел службу в полевом артиллерийском училище в Казахстане. Позже он прошел обучение в Военном институте иностранных языков в Москве, где изучал английский и японский языки. В свободное время Аркадий писал научно-фантастические рассказы. По окончанию учебы прежде, чем в 1955 году начать свою литературную карьеру в качестве редактора в различных государственных издательствах, он работал преподавателем и военным переводчиком.

Борис, 1933 года рождения, во время войны остался с матерью в Ленинграде. Впоследствии он получил образование по специальности «астрономия» в Ленинградском Государственном Университете. До 1966 он работал в Пулковской обсерватории в должности астронома и инженера-эксплуатационника по счётно-аналитическим машинам и параллельно сотрудничал с братом. Первое произведение Стругацких — повесть "Извне" — было опубликовано в 1958 году, а в 1959 за ним последовал роман "Страна багровых туч". Спустя 2 года в свет вышла их самая знаковая работа раннего периода — "Полдень, XXII век".

Хотя книгу часто и называют романом, «Полдень, ХХII век», на самом деле, представляет собой сборник рассказов, связанных сквозными персонажами и общим местом действия. В вымышленном будущем человечество колонизировало Луну, Марс и Венеру. Космические первопроходцы отправились за пределы Солнечной системы, в том числе к таким планетам, как покрытая густым лесом и населенная еще плохо изученными формами жизни Пандора (эта планета-джунгли, вероятно, вдохновила Джеймса Кэмерона на создание своего «Аватара»). Несмотря на то, что с разумной инопланетной жизнью еще не установлен контакт, ее существование подтверждается наличием на планете заброшенных космических спутников и прочих артефактов развитой цивилизации. Но важнее всего то, что вселенная Полудня — как ее прозвали — это мир, в котором социализм победил другие формы экономического и политического строя, благодаря чему было достигнуто всеобщее равенство и материальное благополучие.

И все же «Полдень, ХХII век» представляет из себя нечто большее, нежели оптимистичный сценарий развития сорокапятилетнего плана. Несмотря на прогнозируемую в книге победу социализма над капитализмом, роман не является орудием пропаганды советского строя. Это — скорее коллекция историй, вызывающих чувство жалости и симпатии к героям, которые борются за право на личную и профессиональную научную самореализацию. Как и во вселенной Звездного Пути, на которую отчасти похожа вселенная Полудня, человечество преодолело свои внутренние кризисы, но ему по-прежнему предстоит множество открытий и разрешение множества проблем. Конфликт во вселенной Полудня представлен как столкновение «хороших с лучшими», а не добра со злом. Абсолютно не ходульное произведение агитпропаганды, «Полдень, ХХII век» — это полный надежд документ, объясняющий, почему советская мечта вначале была столь привлекательна.

Закономерно, что оптимизм Стругацких длился недолго: с 1950-х гг. в их творчество стали проникать настроения пост-сталинской «оттепели» — периода политической и культурной открытости, когда, казалось, социалистическая мечта еще достижима. Однако, по мере того, как надежда угасала, их работы приобретали все более мрачное звучание. В 1964 году — когда Леонид Брежнев сменил Никиту Хрущева на посту лидера страны и отменил бóльшую часть его реформ — братья опубликовали роман «Трудно быть богом», изобилующий мотивами террора и политических репрессий. Несмотря на то, что действие истории происходит в той же вселенной, что и «Полдень, ХХII век», описываемый в этой книге мир внушает куда больше тревоги.

Так, человечество уже обнаружило другие гуманоидные цивилизации, большинство из которых отстают от землян по уровню развития. Желая помочь им, Земля отправляет так называемых «прогрессоров» — ученых, которые проникают в развивающиеся общества и изнутри содействуют их прогрессу. Однако, оказавшись в некоем государстве Арканар, известный там под именем знатного дона Руматы, главный герой романа Антон обнаруживает, что средневековая цивилизация планеты вместо того, чтобы развиваться навстречу просвещенному социализму, потихоньку скатывается в тоталитаризм. Под руководством первого министра дона Рэбы, «цепкого, беспощадного гения посредственности», власть проводит сталинскую чистку интеллигенции. Румата мало что может с этим поделать: по своим должностным обязанностям он не только должен действовать в рамках арканарского общества, но и, как ему известно, использование более продвинутых технологий для внедрения политических перемен приведет к еще большим потрясениям и страданиям. В отличие от «Полдень, ХХII век», изображающего социальную оптимизацию как неизбежность, в «Трудно быть богом» показано, что общество может пойти и по другому пути развития.

Все это делает «Отель „У погибшего альпиниста“» аномалией не только с точки зрения канонов детектива или научной фантастики, но и в контексте творческого наследия самих Стругацких. Жанровая неопределенность, казалось бы, не имеет ничего общего ни с их ранней приключенческо-утопической фантастикой, ни с более поздними антиутопиями. Однако, даже этому роману, написанному сразу после Оттепели, есть что поведать о тех временах. В своем эссе для журнала The Los Angeles Review of Books редактор издания Борис Дралюк утверждает, что отклонение нарратива романа от детективного эталона можно трактовать как способ выражения критики советской системы: точно так же, как идеи советского государства не привели к желаемому результату, принципы детективного жанра не предлагают разгадки сюжетной интриги. Дралюк пишет:

По идее все должно сработать, но реальность — куда более сложная штука.

Однако, неоднозначная концовка романа и последовательное расшатывание основ традиционного детективного нарратива с помощью введения фантастических элементов, с другой стороны, демонстрируют свойственную жанру научной фантастики веру в светлое будущее. Мысль о том, что где-то там есть что-то еще, подразумевает, что ситуация потенциально может стать лучше. Даже самые мрачные антиутопии редко обходятся без запасного спасательного плана — выхода из замкнутого круга, в который человечество загнало само себя. Возможно, расследование Глебски и не привело ни к чему значительному, а, может, даже навредило другим, но то, что он потерпел неудачу в попытке разгадать тайны отеля, вероятно, к лучшему. Как и заметил хозяин герою в начале романа, именно неизвестность дает нам возможность вообразить нечто прекраснее того, что есть на самом деле.

Эзра Глинтер (Ezra Glinter)

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ

Источник: (Give Me That) Old-Time Socialist Utopia ( https://www.theparisreview.org/blog/2015/05/11/give-me-that-old-time-socialist-utopia/ )
Подробнее на livelib.ru:
https://www.livelib.ru/translations/post/138487-da-zdravstvuet-staryj-dobryj-sotsialutopizm

Жестокое прекрасное далеко: Мир Полудня братьев Стругацких

Константин Образцов

Как сегодня изображают грядущие перспективы цивилизации? Есть ли хоть один сценарий, в котором будущее представляется таким, что к нему хочется стремиться? И как жить и развиваться человечеству, если таких сценариев нет?

Но так было не всегда. Советская фантастика рисовала будущее таким, что до него хотелось дожить: свободный созидательный труд, справедливое общество без войн и преступности.

Аркадий и Борис Стругацкие – первые, кого вспоминают, когда говорят о советской фантастике. Созданный ими Мир Полудня, возможно, самая убедительная в истории литературы картина светлого будущего, данная в развитии от сияющего полудня до драматического заката.

00:00 Интро: о чем поговорим
00:38 Образ будущего в фантастике
01:58 Аркадий и Борис Стругацкие: главные советские фантасты
02:45 «Полдень, XXII век» («Возвращение»)
03:40 Мир светлого будущего – какой он?
06:03 Интернет до появления интернета – КРИ
06:43 «Свечи на пульте»
08:51 «Какими вы будете»
11:28 «Трудно быть богом» - одно из самых известных произведений Стругацких
13:06 Табу земной этики
17:20 Назад по шоссе времени
18:24 «Обитаемый остров»
20:09 Башни-излучатели как метафора пропаганды
23:42 «Жук в муравейнике»
25:12 Что стало с Миром Полудня
29:00 «Волны гасят ветер»
31:23 Людены – новый вид человека
32:36 Тест на космическую ксенофобию
34:08 Конец Мира Полудня
35:12 Какими мы будем?

Отсюда: https://youtu.be/w21i90Yi2Yo?si=wDpY3eqkUFsuGxvI

С.Лифанов о статье А.Первушина.

Обещанная разборка статьи Антона Первушина.
Точнее беглого, но интересного разбора Мира Полдня. Кстати, раньше не встречал такого адекватного и в общем хорошего обзора. Без излишеств, догадок и просей беллетристики. Но и не без недостатков и ошибок.
Именно об этом и поговорим.

( Читать дальше )

Отсюда: https://vk.com/wall-211095585_1759

Вот здесь - https://fantlab.ru/blogarticle76279 - пишут:

Издательство «Найди лесоруба» подготовило книгу СТРУГАЦКИЕ: ДОКУМЕНТАЦИЯ, которая выйдет ограниченным тиражом в марте.

Это очень личный, почти интимный сборник материалов о Братьях Стругацких, не претендующий на объективность и всеохватность, не пытающийся приблизиться к официальной литературной критике. Можно воспринимать его как специальный номер журнала, можно – как сборник рецензий. Можно – как попытку облачить получившиеся тексты в скорлупу художественной прозы с элементами псевдодокументалистики.

В июле 2018 года редакция журнала, выдохнув после создания спецномера о Станиславе Леме, села и попыталась понять, что будет дальше. Впереди были выпуски, посвященные Джеффу Нуну, Дэвиду Кроненбергу, weird fiction. Но одну дерзкую задумку, витавшую в головах, мы так и не смогли реализовать. Сейчас, спустя почти три с половиной года, спустя несколько изданных книг, мы решились сделать это.

Начинать говорить о творчестве Братьев Стругацких можно с трех читательских позиций, основанных на «наборах» их произведений:

– неувядающей классике «Трудно быть богом», «Понедельник начинается в субботу», «Пикник на обочине» и т.п.;

– «Полуденном» цикле – лучшей русскоязычной утопии ХХ века: «Полдень, XXII век», «Жук в муравейнике», «Волны гасят ветер» и других;

– «странных» романах, не вписывающихся ни в вечную классику, ни в светлое будущее Мира Полудня: «Гадкие лебеди», «Улитка на склоне», «Град обреченный».

Говорить о творчестве Стругацких можно с многих позиций, в целом же говорить довольно проблематично: все уже сказано и рассказано сотни раз в тысячах материалов. Группа «Людены» провела колоссальный труд по упорядочиванию и систематизации наследия Стругацких. Стоит ли пытаться сказать что-то еще?

Для взрослых мир обычно чересчур детализирован и поэтому обманчиво считается познанным. Интереснее всего мир в детстве, когда он не познан. Именно тогда просыпается жажда познать его. Миры Братьев Стругацких никогда и никем не будут познаны до конца. Именно поэтому мы, словно дети, в который раз возвращаемся к ним снова и снова.

Вы можете поддержать наш книгоиздательский проект Вконтакте по ссылке ниже.

Также идёт сбор средств на подготовку и печать тиражей книг Дж.Г.Балларда и Майкла Циско

https://vk.com/app6359087_-130465349

Для самых щедрых читателей предусмотрены приятные бонусы.

Обложка книги создана как дань уважения Яне Станиславовне Ашмариной, иллюстратору многих произведений Стругацких.

Утопия младшего научного сотрудника | Лекция из курса «Стругацкие: от НИИЧАВО к Зоне». АУДИО

Это лекция из нового курса Arzamas — о том, как мир братьев Стругацких превращался из коммунистической утопии в пространство, наделенное собственным разумом, а главный герой из романтика — в критика просвещения. Марк Липовецкий — профессор Колумбийского университета — ведет слушателя по главным произведениям Стругацких, размышляя об изменении их мировоззрения, о том, как герой-прогрессор постепенно заходит в тупик, а действующим лицом становится пространство.

Первую лекцию — о ранней прозе Стругацких — можно послушать прямо здесь, а весь курс целиком — по подписке в приложении «Радио Arzamas»: https://arzamas.academy/courses/1118?app=meta

Всего в курсе четыре лекции:

1. Утопия младшего научного сотрудника
О том, как Стругацкие создавали мир, в котором хочется жить младшим научным сотрудникам. Роман «Полдень, XXII век» и повесть «Понедельник начинается в субботу».

2. Прогрессор превращается в колонизатора
О том, что делать человеку из будущего, оказавшемуся в мире, который он считает глубоким прошлым. Повести «Трудно быть богом» и «Обитаемый остров».

3. Прогрессор заходит в тупик и становится сверхчеловеком
О том, что происходит, когда прогрессор получает политическую власть. Роман «Жук в муравейнике» и повесть «Волны гасят ветер».

4. Постмодернистский герой в экспериментальных пространствах
О критике познания, социального прогресса и демократического устройства. Романы «Улитка на склоне», «Град обреченный» и повесть «Пикник на обочине».

Отсюда: https://youtu.be/2iDE9IJEF7E

Новосибирск, 8 октября 2021 года (соб. корр.). Здесь сообщают, что Комиссия АН ССКР по изучению результатов экспедиции "Таймыр-Ермак" закончила работу.
Как известно, выполняя международную программу исследования глубокого космического пространства и возможностей межзвездных перелетов, Академия наук ССКР в 2017 году отправила в глубокое пространство экспедицию в составе двух планетолетов первого класса "Таймыр" и "Ермак". Экспедиция стартовала 7 ноября 2017 года с международного ракетодрома Плутон-2 в направлении созвездия Лиры. В состав экипажа планетолета "Таймыр" вошли: капитан и начальник экспедиции А.Э. Жуков, бортинженеры К.И.Фалин и Дж.А.Поллак, штурман С.И.Кондратьев, кибернетист П.Кениг и врач Е.М.Славин. Планетолет "Ермак" выполнял функции беспилотного информационного устройства.
Специальной целью экспедиции являлась попытка достижения светового барьера (абсолютной скорости — 300 тысяч км/сек) и исследования вблизи светового барьера свойств пространства-времени при произвольно меняющихся ускорениях.
16 мая 2020 года беспилотный планетолет "Ермак" был обнаружен и перехвачен на возвратной орбите в районе планеты Плутон и приведен на международный ракетодром Плутон-2. Планетолет "Таймыр" на возвратной орбите не появился.
Изучение материалов, доставленных планетолетом "Ермак", показало, в частности, следующее:
а) на 327-е сутки локального времени экспедиция "Таймыр — Ермак" достигла скорости 0,957 абсолютной относительно Солнца и приступила к выполнению программы исследований;
б) экспедиция получила и приемные устройства "Ермака" зарегистрировали весьма ценные данные относительно поведения пространства-времени в условиях произвольно меняющихся ускорений вблизи светового барьера;
в) на 342-е сутки локального времени "Таймыр" приступил к выполнению очередной эволюции, удалившись от "Ермака" на 900 млн. километров. В 13 часов 09 минут 11,2 сек 344-х суток локального времени следящее устройство "Ермака" зафиксировало в точке нахождения "Таймыра" вспышку большой яркости, после чего поступление информации с "Таймыра" на "Ермак" прекратилось и больше не возобновлялось.
На основании вышеизложенного комиссия вынуждена сделать вывод о том, что планетолет первого класса "Таймыр" со всем экипажем в составе Алексея Эдуардовича Жукова, Константина Ивановича Фалина, Джорджа Аллана Поллака, Сергея Ивановича Кондратьева, Петера Кенига и Евгения Марковича Славина погиб в результате катастрофы. Причины катастрофы не установлены…
Известия Международного Центра Научной Информации,
№ 237, 9 октября 2021 года.

Новый курс! «Стругацкие: от НИИЧАВО к Зоне»

Сегодня в «Радио Arzamas» вышел новый курс — о том, как мир братьев Стругацких превращался из коммунистической утопии в пространство, наделенное собственным разумом, а главный герой из романтика — в критика просвещения. Марк Липовецкий — профессор Колумбийского университета — ведет слушателя по главным произведениям Стругацких, размышляя об изменении их мировоззрения, о том, как герой-прогрессор постепенно заходит в тупик, а действующим лицом становится пространство.

Первую лекцию — о ранней прозе Стругацких — можно послушать прямо здесь, а весь курс целиком — по подписке в приложении «Радио Arzamas».

Всего в курсе четыре лекции:

1. Утопия младшего научного сотрудника
О том, как Стругацкие создавали мир, в котором хочется жить младшим научным сотрудникам. Роман «Полдень, XXII век» и повесть «Понедельник начинается в субботу».

2. Прогрессор превращается в колонизатора
О том, что делать человеку из будущего, оказавшемуся в мире, который он считает глубоким прошлым. Повести «Трудно быть богом» и «Обитаемый остров».

3. Прогрессор заходит в тупик и становится сверхчеловеком
О том, что происходит, когда прогрессор получает политическую власть. Роман «Жук в муравейнике» и повесть «Волны гасят ветер».

4. Постмодернистский герой в экспериментальных пространствах
О критике познания, социального прогресса и демократического устройства. Романы «Улитка на склоне», «Град обреченный» и повесть «Пикник на обочине».

Отсюда: https://arzamas.academy/radio/announcements/strugatsky

С.Кузнецов, Ш.Идиатуллин, Л.Каганов, А.Голубкова, А.Хуснутдинов, Е.Клещенко, В.Владимирский, Т.Бонч-Осмоловская, Р.Арбитман, С.Шикарев, В.Губайловский
СТРУГАЦКИЕ: XXI ВЕК
Круглый стол, ответы на вопросы
обзор

СТРУГАЦКИЕ: XXI ВЕК
К 95-летию со дня рождения Аркадия Стругацкого

Сейчас, когда прошло более 60-ти лет после выхода первых совместных книжек Аркадия и Бориса Стругацких (повести «Страна багровых туч» и «Извне»), понятно, что книги братьев фактически сформировали несколько поколений советских (и постсоветских) читателей — точно так же, как сами они предполагали благодаря гуманистической системе воспитания сформировать нового человека несостоявшегося светлого коммунистического будущего. Авторы, чье детство и отрочество прошло «в присутствии Стругацких», а нынешняя сфера деятельности так или иначе связана с фантастикой и/или педагогической и просветительской деятельностью, отвечают на вопросы «Нового мира».

1. Были ли Стругацкие художниками, исследующими натурфилософскую проблематику, или социальными мыслителями, которые в силу специфических обстоятельств вынуждены работать с художественной литературой?

2. Какие влияния русской литературы можно найти в творчестве Стругацких?

3. Какие влияния мировой классики и современной им литературы зарубежной?

4. Стругацких вполне можно назвать социальными педагогами, которые воспитали несколько поколений молодежи. В чем состояло это воспитание и влияние, оборвался ли этот процесс, и если да, то когда?

5. Определенная часть произведений Стругацких проходила по разряду «для детей и юношества». Изменилась ли с тех пор литература для этого сегмента?

6. Что для вас в наследии Стругацких сегодня кажется безусловно устаревшим, что живым и актуальным, а что — живым, но для вас совершенно неприемлемым?


Роман Арбитман — писатель, киновед, автор культовой альтернативной «Истории советской фантастики» (под псевдонимом Рустам Святославович Кац). Автор предисловия к полному собранию сочинений Аркадия и Бориса Стругацких в 33 томах.

1. Разумеется, Стругацкие были в первую очередь писателями, которые умели главное — рассказать историю так, что читать ее было интересно. Все дело в том, что с конца 50-х годов ХХ века и вплоть до середины 80-х фантастика в СССР играла особую роль. Оставаясь как бы на периферии литературного процесса, она долгое время — вплоть до полного сворачивания «оттепели» в конце 60-х (а отчасти и позднее) — была не в фокусе внимания наиболее бдительных советских идеологов. То есть, да, время от времени волны вскипали и тогда, например, появлялась разоблачительная статья академика Францева в «Известиях» (о тех же Стругацких), но все же фантастику по инерции считали «неглавной» литературой, развлекательной, ставили ее на одну полку с детской, детективной и прочее. Это позволяло фантастике «замещать» то, чего у нас просто не могло существовать, — от социальной прогностики до социальной сатиры. Конструируя фантастические миры, Стругацкие легко заходили в «смежные» области и в конце концов выработали особую манеру: всякая история, ими рассказанная, несла и дополнительные смыслы. Иногда их месседж был явным, иногда подспудным, однако любитель фантастики был умен и умел читать между строк.

2. Вопрос о литературных влияниях я и сам задавал Борису Натановичу еще в 1983 году, когда писал дипломную работу о художественном своеобразии творчества Стругацких. Он мне ответил в письме, которое я позволю себе процитировать: «Стилистически мы учились понемногу у многих: у Алексея Толстого, у Хемингуэя, у Кафки, пожалуй... Гоголь, Достоевский, Салтыков-Щедрин. <…> Ильф и Петров — может быть, только в самых ранних вещах. Шварц — разве что король в „Трудно быть богом”. <…> Булгаков? Любимейший из любимых, но все-таки нет. Мы узнали его слишком поздно, ранние же его вещи („Роковые яйца”, „Новые похождения Чичикова”) особого впечатления на нас не произвели...» С последним утверждением я бы все-таки поспорил. Роман «Мастер и Маргарита», опубликованный в конце 60-х, все же так или иначе сыграл свою роль в творчестве писателей — особенно это заметно в «Отягощенных злом» и «Хромой судьбе» (где Михаил Афанасьевич появляется лично, а булгаковские мотивы присутствуют явно).

3. И вновь позволю себе сослаться на письмо Бориса Стругацкого: «Лично я считаю главным учителем нашим Г. Дж. Уэллса: он дал нам метод. <…> Грин продемонстрировал нам пользу смешения жанров — детектив плюс любовная история плюс фарс плюс трагедия получается оч-чень неплохо. (Я имею в виду, разумеется, Грэма Грина.)». Упоминание автора «Комедиантов» и «Нашего человека в Гаване» тут не случайно и даже показательно: хотя знаменитый английский прозаик сам делил все, им написанное, на «серьезное» и «развлекательное», в этом делении было несомненное лукавство, поскольку даже вполне жанровые повести Грина были хорошей литературой, а у «серьезных» романов «с идеологией» всегда был напряженный сюжет. По сути, Стругацкие действительно поступали так же: они не делали скидок на жанр и не позволяли себе опускать планку. Даже в совсем, казалось бы, необязательных, детских вещах вроде «Повести о дружбе и недружбе» настолько много стругацкого, так сказать, что по этому произведению можно изучать особенности творческой манеры писателей.

4. Давно замечено, что «педагогическая» тема была очень важна для Стругацких, она прослеживается во многих их произведениях, а в некоторых («Полдень. XXII век», «Гадкие лебеди», «Отягощенные злом») вообще одна из главных. Во многих своих публицистических текстах и интервью они говорили о важности профессии учителей и сами, в известном смысле, были педагогами. Их книги были лишены открытой дидактики, но, даже не будучи навязчиво-поучительными, посылали читателям некое послание. Они приучали читателей к очевидной, даже банальной истине: быть умным не стыдно — и тем более не стыдно пытаться им стать.

5. Честно говоря, я — в силу возраста — не очень внимательно слежу сегодня за подобной литературой, но если брать отдельные, лучшие образчики сегодняшней литературы «для юношества» (например, книги Андрея Жвалевского и Евгении Пастернак или Эдуарда Веркина), то, как мне кажется, ничего не изменилось.

6. Литература устареть не может, она просто — часть своего времени и в его контексте должна и рассматриваться. Давайте поставим вопрос по-другому: что из наследия Стругацких воздействует на читателя первой половины XXI столетия? Как мне кажется, многое. И не в последнюю очередь то, что помогает существовать свободному человеку в несвободном мире и противостоять — пусть и личным примером — сознательному оглуплению этого мира. Сегодня, когда телевышки все больше начинают походить на башни-излучатели из «Обитаемого острова», а пропагандисты в штатском «дурака лелеют, дурака заботливо взращивают, дурака удобряют» (цитирую «Хищные вещи века»), социальная, «антитоталитарная» фантастика Стругацких так же актуальна, как и полвека назад. Возможно, в прекрасной России будущего на первый план выйдут какие-то иные сегменты их наследия. Если доживем — проверим.

Отсюда: http://www.nm1925.ru/Archive/Journal6_2020_8/Content/Publication6_7531/Default.aspx . Спасибо всем за помощь в выдирании текста!

С.Кузнецов, Ш.Идиатуллин, Л.Каганов, А.Голубкова, А.Хуснутдинов, Е.Клещенко, В.Владимирский, Т.Бонч-Осмоловская, Р.Арбитман, С.Шикарев, В.Губайловский
СТРУГАЦКИЕ: XXI ВЕК
Круглый стол, ответы на вопросы

СТРУГАЦКИЕ: XXI ВЕК

К 95-летию со дня рождения Аркадия Стругацкого

Сейчас, когда прошло более 60-ти лет после выхода первых совместных книжек Аркадия и Бориса Стругацких (повести «Страна багровых туч» и «Извне»), понятно, что книги братьев фактически сформировали несколько поколений советских (и постсоветских) читателей — точно так же, как сами они предполагали благодаря гуманистической системе воспитания сформировать нового человека несостоявшегося светлого коммунистического будущего. Авторы, чье детство и отрочество прошло «в присутствии Стругацких», а нынешняя сфера деятельности так или иначе связана с фантастикой и/или педагогической и просветительской деятельностью, отвечают на вопросы «Нового мира».

1. Были ли Стругацкие художниками, исследующими натурфилософскую проблематику, или социальными мыслителями, которые в силу специфических обстоятельств вынуждены работать с художественной литературой?

2. Какие влияния русской литературы можно найти в творчестве Стругацких?

3. Какие влияния мировой классики и современной им литературы зарубежной?

4. Стругацких вполне можно назвать социальными педагогами, которые воспитали несколько поколений молодежи. В чем состояло это воспитание и влияние, оборвался ли этот процесс, и если да, то когда?

5. Определенная часть произведений Стругацких проходила по разряду «для детей и юношества». Изменилась ли с тех пор литература для этого сегмента?

6. Что для вас в наследии Стругацких сегодня кажется безусловно устаревшим, что живым и актуальным, а что — живым, но для вас совершенно неприемлемым?

*

Шамиль Идиатуллин — журналист, писатель. Автор нескольких романов, в том числе и с сильным элементом фантастики. Лауреат премии «Большая книга» и жанровых премий, в том числе премий «Новые горизонты» (за роман «Убыр»), журнала «Мир фантастики» и международного фестиваля фантастики «Портал». Финалист АБС-премии 2020 года.

1. Стругацкие прошли длинный путь от молодых культуртрегеров, пытавшихся завернуть в увлекательную приключенческую форму незамысловатую дидактику «Будь добрым, умным и смелым — и построишь идеальный мир», до опытных и невеселых социальных исследователей, которые находили в сегодняшнем мире и современниках ростки уже не светлого Полдня, а Леса, мира мокрецов и люденов, а в большинстве случаев — глухие окольные тропы, от которых и пытались предостеречь тех, кто способен видеть, слышать и думать.

( Читать дальше )

Отсюда: http://www.nm1925.ru/Archive/Journal6_2020_8/Content/Publication6_7531/Default.aspx . Спасибо всем за помощь в выдирании текста!

Сперва думал использовать эту идею для очередной дзеновской заметки, но понял, что коротко и просто изложить не получится. Пока что изложу вкратце, чтобы не забыть. По XXII веку Стругацких.

Мир «Полдня» Стругацких обычно воспринимается как бесклассовое общество. Однако так ли это? Да, в этом социуме не используются деньги. Но вот доступ к ресурсам, судя по текстам, отнюдь не равноправный. Это маскируется очень высоким базовым уровнем доступных ресурсов, в особенности чисто бытовых. Но вот приборы, которых в «Далёкой Радуге» не хватает для всех учёных, уже приходится «доставать». А купить их невозможно, денег же нет. Но даже если бы и были какие-то расчётные средства, всё равно производственные мощности Земли на тот момент ещё не могли обеспечить выпуск этого образца хай-тека в нужном количестве.

( Читать дальше )

Отсюда: https://users.livejournal.com/vasilisk-/1189139.html#comments

Иллюстрации к "Полдню" и "Возвращению": Макаров и Рубинштейн

"Иллюстрации используются для передачи эмоциональной атмосферы художественного произведения, визуализации героев повествования, демонстрации объектов" (с) Википедия

А хорошая иллюстрация – становится частью текста. Особенно в детстве, при первом прочтении. И когда дальше один и то же иллюстратор продолжает сопровождать вас по другим произведениям того же автора – он становится как бы соавтором. Но бывает так, что один и тот же текст в разных изданиях иллюстрируется разными художниками. Каждый из которых, взяв некоторый ключевой момент произведения и проиллюстрировав его, показав героя, образ, передав атмосферу, своим взглядом, дополняет воображение читателя и придает ему своеобразную стереоскопию, даже объемность. Вот один из таких примеров. Юрий (Георгий) Макаров (1921-1992) дважды иллюстрировал два разных варианта одной и той же повести братьев Стругацких в классической серии «рамочка» («Библиотека фантастики и приключений» издательства «Детгиз», позже переименованное в «Детскую литературу») – первое, под названием «Возвращение (Полдень, 22-й век)» 1962-го года, и дополненное, под названием «Полдень, XXII век (Возвращение)» опубликованное в 1967 году тем же издательством в той же серии. И это было такое же переосмысление и дополнение, как и у авторов: Макаров чуть изменил стиль рисунка, добавил или изменил первоначальные варианты иллюстраций. А в 1975-м ленинградский филиал той же «Детской литературы» выпустил сборник «Полдень, XXII век. Малыш», пригласив своего художника – Льва Рубинштейна (уже иллюстрировавшего к тому времени «Малыша» Стругацких и более известный любителям жанра Фантастики по иллюстрациям к произведениям Георгия Мартынова – трилогии «Звездоплаватели», дилогии «Каллисто-Каллистяне», романам «Гианея», «Сто одиннадцатый»). И Рубинштейн не побоялся и показал свой взгляд на тех же героев, те же ключевые моменты повести, что и Макаров дополнив, что естественно, своим, личным взглядом, в своей, не менее чем у Макарова, запоминающейся манере. (Примечание: на парах иллюстраций – слева Макаров, справа Рубинштейн -- указаны главы из повести Стругацких, к которым они сделаны.)

( Читать дальше )

Отсюда: https://author.today/reader/52234/411099 . Автор - Денис Миллер

Сегодня с нами очередной том Полного собрания сочинений Стругацких.



Это обложка. На самом деле она черная, но сканер Так Видит.

( Читать дальше )

Итак, с нами:

Стругацкий А. Полное собрание сочинений в тридцати трех томах: Том десятый. 1966 / Стругацкий А., Стругацкий Б.; Концепция издания: С.Бондаренко, А.Воронин; Сост.: С.Бондаренко, В.Курильский, Ю.Флейшман; Подг. илл. мат-лов: А.Горбов, П.Северцов; Дизайн обложки: А.Андреев. - Санкт-Петербург: Изд-во Сидорович, 2018. - 832 с., 16 с. вкл. - ISBN 978-5-905909-42-9. - Подп. в печ. 09.08.2018. - 350 экз. - Заказ 7835. - Издано при участии изд-ва "Acta Diurna".

Содержание:
I. Художественные произведения. С.5-528
Второе нашествие марсиан: Записки здравомыслящего / Стругацкий А., Стругацкий Б. С.7-75.
( Читать дальше )

РОДИТЕЛЬСКОЕ СОБРАНИЕ
Воспитание по Стругацким и воспитание Стругацкими
Время выхода в эфир: 25 АВГУСТА 2019, 13:10
В ГОСТЯХ: Дмитрий Быков, писатель, журналист
ВЕДУЩИЙ: Алексей Кузнецов

Алексей Кузнецов
― 13 часов 12 минут в Москве. В эфире программа «Родительское собрание». У микрофона Алексей Кузнецов. За звукорежиссерским пультом Светлана Ростовцева. Нас транслирует YouTube-канал «Эхо Общество». Телефон для ваших смсок – +7 985 970 45 45. Я думаю, что он вам сегодня понадобится. 60 лет назад в июле 1959 года вышла в свет первая повесть братьев Стругацких «Страна багровых туч», и началось замечательное 30-летие, 30-летие Стругацких. Ну, собственно 30-летие пишущих Стругацких, потому что, на мой взгляд, сейчас 60-летие, оно, я надеюсь, продолжается. И мы сегодня не выбрали, так сказать, и привязкой к юбилею, и привязкой к тому, что за окном творится такую тему: «Воспитание по Стругацким и воспитания Стругацкими». И мы попробуем хотя бы начать её обсуждать с нашим постоянным любимым гостем писателям, поэтом, журналистом, историком литературы, учителем, радиоведущим Дмитрием Быковым.
( Читать дальше )

Отсюда: https://echo.msk.ru/programs/assembly/2486977-echo/

А как вы думаете - разумны ли септоподы? Кто прав - Горбовский или Станислав Иванович?..

Контакт

Пропасть между прошлым и будущим — разрыв в преемственности. Фантастика обещала его заполнить своими домыслами. Стругацкие показали, почему это невозможно. Будущее не продолжает, а отменяет настоящее. И непонятно, как жить, зная об этом

( Читать дальше )

Новая газета (М.). - 2011. - 14 окт. (№ 115).

Отсюда: https://web.archive.org/web/20111016165259/http://www.novayagazeta.ru/data/2011/115/15.html

Сегодня с нами очередной том Полного собрания сочинений.



Это обложка.


( Читать дальше )

Стругацкий А. Полное собрание сочинений в тридцати трех томах: Том четвертый. 1960 / Стругацкий А., Стругацкий Б.; Концепция издания: С.Бондаренко, А.Воронин; Сост.: С.Бондаренко, В.Курильский, Ю.Флейшман; Подг. илл. мат-лов: А.Горбов, П.Северцов; Дизайн обложки: А.Андреев. - [Б.м.]: Сефер Исраэль, 2018. - 592 с., 16 с. вкл.

Содержание:
I. Художественные произведения. С.5-440.
Из архива / Подг.С.Бондаренко. С.7-39.
[Эссе, 1960] / Стругацкий А. С.7-8.
Год тридцать седьмой / Стругацкий Б. С.9-19.
( Читать дальше )

В интернет-магазине издательства "Снежный ком" помимо книг (неэхотажных) появились и значки. И вот _их_ часть - эхотаг.

"В таком вот аксепте", "Выбегалло забегалло?", "Можно я лягу?", "Нужны ли мы нам?".

( http://shop.skomm.ru/product-tag/znachki/ )

P.S. Я помню, что обещала голосовалку. Но меня обеспокоило произошедшее вчера. Мне не хочется, чтобы в результате выяснилось, у кого больше френдов. Хотя, конечно, новым участникам я рада.

Сегодня с нами издание экзотическое. Что в нем экзотического - расскажу потом.



Это обложка.


( Читать дальше )

Итак, с нами... гм, даже не знаю, как это описать.

Интервью длиной в годы: По материалам офлайн-интервью / Стругацкий Б.; Переводы: [Саргассы в космосе / Нортон Э.; Пер. С.Бережкова, С.Победина, Стругацкий Б.]; День триффидов / Уиндем Дж.; [Пер. А.Стругацкого]; Экспедиция "Тяготение" / Клемент Х.; [Пер. С.Бережкова]; [Илл. Ашмариной Я.]; В оформлении переплета использована иллюстрация Tim White. - Киев: Глобус, 2017. - 920 с. - (Отцы Основатели - продолжатели). - 10 экз.

Содерж.:
Интервью длиной в годы: По материалам офлайн-интервью / Стругацкий Б. С.5-409.
( Читать дальше )

Ну а теперь - история. Была некогда выпускаема в России серия "Отцы-Основатели". В ней выходили собрания сочинений классиков научной фантастики (Шекли, Желязны, Ле Гуин и т.д.). Был у нее подраздел "Отцы-Основатели: Русское пространство", в котором публиковались собрания сочинений русскоязычных писателей-фантастов (Ефремова, Крапивина, Булычева и т.д., и вот Стругацких). Стругацких там было опубликовано 10 томов, хороших томов, с комментариями В.Курильского, с текстами из "Сталкеровского" собрания сочинений (т.е. самыми на тот момент выверенными и восстановленными).Опять же, и бумага хорошая, и обложки ничего так... Но был один недостаток: томов было всего 10. В то время как в серии "Миры братьев Стругацких томов было 22. Да, в "Отцах-Основателях" тома толще, так что, фактически, не вошли в серию - "Энциклопедия", "Время учеников" (все три тома), "Неизвестные Стругацкие", переводы и "Интервью длиной в годы" (они же не вошли и в "Сталкеровское" собрание сочинений).

Серия "Отцы-Основатели" закрылась, но народ ее (и другую серию, "Шедевры фантастики") очень любил. И взял дело ее продолжения в свои руки. Стали появляться такие вот микротиражные издания - "некоммерческие сувениры, не предназначенные для продажи".

Так вот и появилось это издание.

Заметим, что к серии "Миры братьев Стругацких" примыкали тома "Неизвестных Стругацких" и что в серии "Отцы основатели - продолжатели" уже вышел первый их том - 1942-1966.

Что можно сказать о сегодняшнем издании... бумага, обложка и т.д. вполне соответствуют высокой планке, заданной оригинальной серией. Вот с макетом, увы, уже не так хорошо. Издатели не пошли по легкому пути, механически сложив макеты двух томов серии "Миры братьев Стругацких", а сделали свой. И, увы, не очень удачный (слишком маленькие поля, странное размещение текста на странице - я про главы или хотя бы произведений - ну уж можно было бы их хотя бы с новой страницы начинать, висячие строки и т.д., у "Саргассов в космосе" вообще не указаны ни автор - как, кстати, и у послесловия, ни заглавие. И опечатки есть, увы...). Ну и главная моя претензия - "замена" примечаний В.Курильского на послесловие С.Переслегина. Если уж пришлось обходиться без примечаний (я понимаю: где ж их взять???), то уж как-нибудь можно было бы обойтись и без послесловия: в "оригинальной" серии предисловий-послесловий С.Переслегина не было (и как по мне, это ей еще один плюс)

...в славном издательстве "Сидорович" вышли сразу 10 и 11 тома Полного собрания сочинений Стругацких (того, что с тиражом и твердым переплетом).

Таким образом, и в твердом переплете опубликована уже треть (не считая дополнительных томов).

Напоминаю, что 10 том посвящен 1966 году и предлагает вниманию читателей "Второе нашествие марсиан", "Полдень, XXII век" и отрывки из киносценария "Трудно быть богом". А также переписку Стругацких, дневники, записные книжки и т.д.

11 же том представляет собой первый из двух, посвященных 1967 году, и содержит в себе "Гадкие лебеди".

Кроме того, в обоих томах имеется рассмотрение редакций и вариантов произведений, публицистика (как публиковавшаяся ранее, так и нет; о мои любимые рецензии!), комментарии, примечания, указатели имен и заглавий.

О хорошем: цена до сих пор не подросла.

О плохом: и составляет по-прежнему 2500 за том, не считая доставки. Ну и тираж может закончиться.

Купить тома можно здесь.

Сегодня с нами четвертый том Полного собрания сочинений Стругацких от издательства "Сидорович". Посвящен том 1960 году.



Это обложка.

( Читать дальше )
Стругацкий А. Полное собрание сочинений в тридцати трех томах: Том четвертый. 1960 / Стругацкий А., Стругацкий Б.; Концепция издания: С.Бондаренко, А.Воронин; Сост.: С.Бондаренко, В.Курильский, Ю.Флейшман; Подг. илл. мат-лов: А.Горбов, П.Северцов; Дизайн обложки: А.Андреев. - СПб.: Изд-во Сидорович, 2017. - 592 с., 16 с. вкл. - Издано при участии изд-ва "Acta Diurna". - ISBN 978-5-905909-95-5. - 350 экз. - Подп. в печ. 18.11.2017. - Заказ 8365.

Содержание:
I. Художественные произведения. С.5-440.
Из архива / Подг.С.Бондаренко. С.7-39.
[Эссе, 1960] / Стругацкий А. С.7-8.
Год тридцать седьмой / Стругацкий Б. С.9-19.

( Читать дальше )

...тему выходящих собраний сочинений, скажу, что второй том Собрания сочинений (не полного, а которое в двух оформлениях, не то 12-, не то 13-томник), охватывающий период с 1960 по 1962 годы и включающий "Полдень, XXII век", "Стажеры" и "В наше интересное время" (а также соответствующий отрывок из "Комментариев к пройденному"), уже не только вышел, но и поступил в книжные магазины.

Летом же планируется выход третьего тома (1961-1963. "Попытка к бегству", "Далекая Радуга", "Трудно быть богом", "Понедельник начинается в субботу", рассказы).

В славном издательстве "Млечный путь" вышел уже 10 том Полного Собрания Сочинений Стругацких (всего планируется 33, плюс дополнительные). Имеется в виду бумажный том.

Посвящен он 1966 году.

В нем опубликованы "Второе нашествие марсиан" и "Полдень, 22 век" (рассмотрены их варианты), отрывки из киносценария "Трудно быть богом", различные статьи, интервью и рецензии (в т.ч. ранее не публиковавшиеся), переписка, дневники, записные книжки и т.д. А также примечания и комментарии, указатель имен и заглавий произведений, библиография. И фотографии.

Надо отметить, что из-за объема материала том пришлось разбить на две части (530 и 324 страницы), и оценены они по отдельности: 18 и 13 долларов, плюс пересылка. Так мы еще раз узнаем, что у всего есть оборотная сторона... Но, с очередной стороны, две части ведь лучше, чем ни одной...

Да, чуть не забыла: купить тома можно здесь: http://litgraf.com/shop.html?shop=1 , а там видно.

...не очень любит воспринимать на слух - лекция Б.Вишневского в письменном виде.

Отсюда: https://www.novayagazeta.ru/articles/2018/03/20/75875-miry-strugatskih

Автор - Борис Вишневский, обозреватель

От «Далекой радуги» — к «Граду обреченному»
В каком из миров братьев Стругацких мы живем сегодня?

Одной из любимых тем для обсуждения с Борисом Натановичем Стругацким на протяжении двадцати лет нашей дружбы было, в каком именно из «миров братьев Стругацких» мы живем сейчас?

Ответ на этот вопрос менялся — по мере того, как менялась наша жизнь. Да и в последние годы — после ухода Бориса Натановича — этот ответ снова продолжает меняться. И с каждым изменением я не устаю (хотя и горько) удивляться: как же точно они все это предсказали!

Может быть (как не раз шутили мы, их читатели и ученики), братья Стругацкие были или прогрессорами из другой звездной системы, или «контрамотами», живущими из будущего в прошлое, и потому совершенно точно знавшими наше будущее.

Впрочем, давайте по порядку.
( Читать дальше )